Автор: Елена Фастова

Рассказывает А. В. Исаев.

5 января 1942 года Иосиф Сталин отдал приказ за неделю освободить Ржев от фашистов. Выполнить его удалось лишь через 14 месяцев.

Ржев был занят немецкими войсками 24 октября 1941 года. Освобождали город с января 1942 по март 1943 года. Бои подо Ржевом были одними из самых ожесточенных, группы фронтов одну за одной проводили наступательные операции, потери с обеих сторон были катастрофическими.

Ржевская битва, несмотря на название, не была сражением за сам город, главной ее задачей было уничтожить основные силы немецкой группировки на ржевско-вяземском плацдарме в 150 км от Москвы. Бои шли не только в районе Ржева, но и в Московской, Тульской, Калининской, Смоленской областях.
Отбросить немецкую армию никак не удавалось, однако Гитлер не смог перебросить резервы под Сталинград.

Ржевская битва — самая кровопролитная за всю историю человечества. «Мы залили их реками крови и завалили горами трупов» — так характеризовал ее итоги писатель Виктор Астафьев.

БЫЛА ЛИ БИТВА

Официальные военные историки так и не признали существование битвы и избегают этого термина, аргументируя свое мнение отсутствием непрерывных операций, а также тем, что сложно отделить окончание и итоги Московской битвы от битвы подо Ржевом. К тому же ввести в историческую науку термин «Ржевская битва» означает зафиксировать крупную военную тактическую неудачу.

Ветеран и историк Петр Михин, прошедший войну от Ржева до Праги, в книге “Артиллеристы, Сталин дал приказ! Мы умирали, чтобы победить” утверждает, что термин “Ржевская битва” в общественный обиход ввел именно он: “Ныне уже многие авторы говорят о Ржевском сражении как о битве. И я горжусь, что первым в 1993–1994 годах ввел в научный оборот понятие “Ржевская битва”.

Эту битву он считает главной неудачей советского командования: 

«Если бы не поспешность и нетерпение Сталина да если бы вместо шести необеспеченных наступательных операций, в каждой из которых для победы не хватало всего-то чуть-чуть, были бы проведены одна-две сокрушительные операции, не было бы ржевской трагедии”.

В народной памяти эти события получили названия “ржевская мясорубка”, “прорва”. До сих пор бытует выражение “погнали подо Ржев”. Да и само выражение “гнали” применительно к солдатам появилось в народной речи именно во время тех трагических событий.

“РУС, КОНЧАЙ ДЕЛИТЬ СУХАРИ, БУДЕМ ВОЕВАТЬ”

В начале января 1942 года Красная Армия, разгромив немцев под Москвой и освободив Калинин (Тверь), подошла к Ржеву. 5 января в Ставке Верховного Главнокомандования обсудили проект плана общего наступления Красной Армии зимой 1942 года. Сталин считал, что надо переходить в общее наступление на всех основных направлениях — от Ладожского озера до Черного моря. Был отдан приказ командующему Калининским фронтом: “ни в коем случае не позднее 12 января овладеть Ржевом. … Получение подтвердить, исполнение донести. И. Сталин”.

8 января 1942 года Калининский фронт начал Ржевско-Вяземскую операцию. Тогда не только удалось прервать немецкую оборону в 15–20 км западнее Ржева, но и освободить жителей нескольких деревень. Но затем бои затянулись: немцы ожесточенно сопротивлялись, советская армия несла огромные потери, сплошная линия фронта была разорвана. Вражеская авиация почти беспрерывно бомбила и обстреливала наши части, а в конце января немцы начали окружение: их преимущество в танках и авиации было велико.

Ржевитянин Геннадий Бойцов, бывший на момент тех событий ребенком, вспоминает: еще в начале января прилетел “кукурузник” и сбросил листовки — весточку от родной армии: “Из текста листовки навсегда запомнились такие строчки: “Затирайте пиво, квас — в Рождество будем у вас”. Всколыхнулись, заволновались деревни; надежды жителей на скорое освобождение после Рождества сменились сомнениями. Они увидели красноармейцев с красными звездочками на шапках вечером 9 января”.

Писатель Вячеслав Кондратьев, участвовавший в боях: «Наша артиллерия практически молчала. Артиллеристы имели в запасе три-четыре снаряда и берегли их на случай вражеской танковой атаки. А мы наступали. Поле, по которому мы шли вперед, простреливалось с трех сторон. Танки, которые нас поддерживали, тут же выводились из строя вражеской артиллерией. Пехота оставалась одна под пулеметным огнем. В первом же бою мы оставили убитыми на поле боя треть роты. От безуспешных, кровопролитных атак, каждодневных минометных обстрелов, бомбежек подразделения быстро таяли. У нас не было даже окопов. Винить в том кого-либо трудно. Из-за весенней распутицы с продовольствием у нас было плохо, начался голод, он быстро истощил людей, изможденный солдат уже не мог рыть мерзлую землю. Для солдат все тогда происходившее было трудными, очень трудными, но все-таки буднями. Они не знали, что это был подвиг».

О трудных боях в начале 1942 года рассказывал и писатель Константин Симонов: «Вторая половина зимы и начало весны оказались нечеловечески трудными для нашего дальнейшего наступления. И многократные неудачные попытки взять Ржев стали в нашей памяти чуть ли не символом всех пережитых тогда драматических событий».

Из воспоминаний участника боев за Ржев Михаила Бурлакова: «Долгое время нам вместо хлеба выдавали сухари. Делили их следующим образом — раскладывали их равными кучками. Один из солдат оборачивался и его спрашивали кому, указывая на ту или иную кучку. Немцы это знали и, чтобы поострить утром, бывало, по громкоговорителю кричат нам: «Рус, кончай делить сухари, будем воевать».

Для немцев удержать Ржев было очень важно: отсюда они планировали совершить решающий рывок на Москву. Однако, удерживая Ржевский плацдарм, остальные войска они могли перебросить на Сталинград и Кавказ. Поэтому нужно было блокировать как можно больше немецких войск к западу от Москвы, изматывая их. Решения по большинству операций принимал лично Сталин.

ВООРУЖЕНИЕ И ПОДГОТОВКА

Хорошая техническая оснащенность давала немцам многократное преимущество. Пехоту поддерживали танки и БТР, с которыми во время боя была связь. По рации можно было вызывать и наводить авиацию, корректировать прямо с поля боя огонь артиллерии.

У Красной армии недоставало ни средств связи, ни уровня подготовки к боевым действиям. Ржевско-Вяземский плацдарм стал местом одного из крупнейших танковых сражений 1942 года. В ходе летней Ржевско-Сычевской операции проходила танковая битва, в которой с обеих сторон участвовало до 1500 танков. А во время осенне-зимней операции только с советской стороны было задействовано 3300 танков.

Во время событий на Ржевском направлении проходил войсковые испытания новый истребитель, созданный в конструкторском бюро Поликарпова И-185. По мощи секундного залпа поздние модификации И-185 значительно превосходили другие советские истребители. Оказались неплохими скорость и маневренность машины. Тем не менее, он так и не был принят на вооружение в дальнейшем.

«Ржевскую академию» прошли многие выдающиеся военачальники: Конев, Захаров, Булганин… Западным фронтом до августа 1942 года командовал Жуков. Но Ржевская битва стала одной из самых бесславных страниц и в их биографиях.

«НЕМЕЦ НЕ ВЫДЕРЖИВАЛ НАШЕГО ТУПОГО УПОРСТВА»

Следующей попыткой захватить Ржев стала Ржевско-Сычевская наступательная операция — одно из самых ожесточенных сражений войны. О планах наступления знало только высшее руководство, переговоры по радио и телефону и всякая переписка были запрещены, приказы передавались устно.

Оборона немцев на Ржевском выступе была организована практически идеально: каждый населенный пункт был превращен в самостоятельный узел обороны с дотами и железными колпаками, траншеями и ходами сообщения. Перед передним краем в 20–10 метрах устанавливались сплошные проволочные заграждения в несколько рядов. Обустройство немцев можно было назвать относительно комфортным: березы служили перилами лестниц и переходов, почти каждое отделение имело блиндаж с электропроводкой и двухъярусными нарами. В некоторых блиндажах были даже кровати, хорошая мебель, посуда, самовары, коврики.

Советские войска находились в куда более тяжелых условиях. Участник боев на Ржевском выступе А. Шумилин вспоминал в мемуарах: «Мы несли большие потери и тут же получали новое пополнение. Каждую неделю в роте появлялись новые лица. Среди вновь прибывающих красноармейцев были в основном деревенские жители. Попадались среди них и городские служащие, самые мелкие чины. Военному делу прибывающие красноармейцы не были обучены. Солдатские навыки им приходилось приобретать в ходе боев. К линии фронта их вели и торопили. … Для нас, окопников, война велась не по правилам и не по совести. Противник, вооруженный «до зубов», имел все, а мы ничего. Это была не война, а побоище. Но мы лезли вперед. Немец не выдерживал нашего тупого упорства. Он бросал деревни и бежал на новые рубежи. Каждый шаг вперед, каждый вершок земли стоил нам, окопникам, многих жизней».

Отдельные бойцы покидали передовую. Помимо заградотряда численностью около 150 человек, в каждом стрелковом полку были созданы специальные группы автоматчиков, получившие задачу не допускать отхода бойцов. При этом возникала ситуация, что заградотряды с пулеметами и автоматами бездействовали, так как бойцы и командиры не оглядывались назад, зато тех же самых пулеметов и автоматов не хватало самим бойцам на передовой. Об этом свидетельствует Петр Михин. Он же уточняет, что немцы расправлялись со своими отступавшими не менее жестоко.

«Мы часто оказывались без продуктов и боеприпасов в безлюдных болотах и безо всякой надежды на помощь своих. Самое обидное для солдата на войне — это когда при всей своей смелости, выносливости, смекалке, преданности делу, самоотверженности он не может одолеть сытого, наглого, хорошо вооруженного, занимающего более выгодную позицию противника — по не зависящим от него причинам: из-за нехватки оружия, боеприпасов, продовольствия, авиационного обеспечения, удаленности тылов», — пишет Михин.

Участник летних боев под Ржевом писатель А. Цветков в фронтовых записках вспоминает, что, когда танковую бригаду, в которой он сражался, перебросили в ближний тыл, он пришел в ужас: вся местность была покрыта трупами солдат: «Кругом зловоние и смрад. Многих тошнит, многих рвет. Так невыносим для организма запах от тлеющих человеческих тел. Жуткая картина, отродясь такой не видывал…»

Командир минометного взвода Л. Вольпе: «Где-то впереди правее угадывалась [деревня] Дешевка, которая досталась нам чрезвычайно дорогой ценой. Вся поляна была усеяна телами… Запомнился целиком погибший расчет противотанкового орудия, лежащий около своей перевернутой вверх колесами пушки в большущей воронке. Виден был командир орудия с биноклем в руке. Заряжающий с зажатым в руке шнуром. Подносчики, навсегда застывшие со своими так и не попавшими в казенник снарядами».

«Мы наступали на Ржев по трупным полям» — исчерпывающе описывает летние бои Петр Михин. Он рассказывает в книге воспоминаний: «Впереди — «долина смерти». Ни миновать, ни обойти ее нет возможности: по ней проложен телефонный кабель — он перебит, и его во что бы то ни стало надо быстро соединить. Ползешь по трупам, а они навалены в три слоя, распухли, кишат червями, испускают тошнотворный сладковатый запах разложения человеческих тел. Разрыв снаряда загоняет тебя под трупы, почва содрогается, трупы сваливаются на тебя, осыпая червями, в лицо бьет фонтан тлетворной вони… Идут дожди, в окопах воды по колено. … Если ты уцелел, снова смотри в оба, бей, стреляй, маневрируй, топчись на лежащих под водой трупах. А они мягкие, скользкие, наступать на них противно и прискорбно».

Больших результатов наступление не принесло: удалось захватить лишь небольшие плацдармы на западных берегах рек. Командующий Западным фронтом Жуков писал: «Вообще должен сказать, Верховный понял, что неблагоприятная обстановка, сложившаяся летом 1942 года, является следствием и его личной ошибки, допущенной при утверждении плана действий наших войск в летней кампании этого года».

БОИ «ЗА КРОХОТНЫЙ БУГОРОК»

Хроника трагических событий порой шокирует удивительными деталями: например, названием реки Бойня, по берегам которой наступала 274-я стрелковая дивизия: в те дни, по словам участников, она была красной от крови.

Из воспоминаний ветерана Бориса Горбачевского «Ржевская мясорубка»: «Не считаясь с потерями — а были они огромны! — командование 30-й армии продолжало посылать все новые батальоны на бойню, только так и можно назвать то, что я увидел на поле. И командиры, и солдаты все яснее понимали бессмысленность происходящего: взяты или не взяты деревни, за которые они клали головы, это нисколько не помогало решить задачу, взять Ржев. Все чаще солдата охватывало равнодушие, но ему объясняли, что он не прав в своих слишком простых окопных рассуждениях…»

В результате от противника была очищена излучина реки Волги. С этого плацдарма наши войска перейдут к преследованию бежавшего врага 2 марта 1943 года.

Ветеран 220-й стрелковой дивизии, учитель Весьегонской школы А. Малышев: «Прямо передо мной блиндаж. Навстречу выскочил дюжий немец. Началась рукопашная. Ненависть удесятерила мою совсем не богатырскую силу. Действительно, горло мы тогда были готовы перегрызть фашистам. А тут еще товарищ погиб».

21 сентября советские штурмовые группы ворвались в северную часть Ржева, и началась «городская» часть битвы. Враг неоднократно бросался в контратаки, отдельные дома и целые кварталы по несколько раз переходили из рук в руки. Ежедневно немецкая авиация бомбила и обстреливала советские позиции.

Писатель Илья Эренбург в книге воспоминаний «Годы, люди, жизнь» писал: 

«Ржева я не забуду. Неделями шли бои за пять-шесть обломанных деревьев, за стенку разбитого дома, да крохотный бугорок».
Летне-осеннее наступление завершилось уличными боями в середине октября на окраинах Ржева 1942 года. Немцам удалось удержать город, но он уже не мог быть использован как база снабжения и железнодорожный узел, так как постоянно находился под огнем артиллерии и минометов. Завоеванные нашими войсками рубежи исключили возможность наступления немецких войск из Ржева на Калинин или на Москву. Более того, в наступлении на Кавказ немцам удалось сосредоточить только 170 тысяч солдат.

Сотни тысяч квадратных километров, захваченных немцами на южном направлении, не были обеспечены войсками, способными удерживать эти территории. А против Западного и Калининского фронтов ровно в это же время стояла и никуда не могла сдвинуться миллионная группировка. По мнению ряда историков, именно в этом — главный итог Ржевской битвы, которая только внешне представляла собой длительную позиционную борьбу за незначительные пространства.

Петр Михин: «А когда наши войска, охватив полукольцом Ржев, стали в оборону, нашу дивизию направили под Сталинград. Там назревала решающая битва всей войны».

ГОРОД В ОККУПАЦИИ

17-месячная оккупация Ржева — величайшая трагедия в его многовековой истории. Это история и стойкости человеческого духа, и подлости и предательства.

Оккупанты разместили в городе три роты полевой жандармерии, тайную полевую полицию и отдел по борьбе со шпионажем. Город был разделен на четыре района с полицейскими участками, в которых служили предатели. Работали две биржи труда, но для привлечения населения к работам немцам приходилось использовать военные силы. Жандармы с оружием и полицейские с плетками каждое утро ходили по домам и всех трудоспособных выгоняли на работу.

Но трудовая дисциплина была низкой. По словам жителя Ржева Михаила Цветкова, работавшего в депо, «стучали молоточками, когда смотрят немцы, а не видят, стоим и ничего не делаем».

Большое значение нацисты придавали пропаганде — для этого выпускались газеты «Новый путь» и «Новое слово». Работало пропагандистское радио — автомашины с громкоговорителями. В «Наставлении о нашей пропагандистской работе» немцы призывали бороться со слухами: «Что мы должны говорить русскому населению? Советы неустанно распространяют различные слухи и дают фальшивые сведения. Советы несут большие потери в людском составе, они ужасно возрастают, так как их командование принуждает свои войска атаковывать хорошо укрепленные германские позиции. В безвыходном положении находятся не немцы, а Советы. Германская армия во всех ее решениях и мероприятиях имеет в виду только благо вверенного ей гражданского населения. Поэтому … ожидает полной поддержки всех проводимых мероприятий, которые конечной целью имеют уничтожение общего врага — большевизма».

С каждым днем, прожитым в оккупации, для тысяч горожан и сельчан все более реальной становилась медленная и мучительная смерть от голода. Запасы продуктов, в том числе и зерна из эшелона, который не успели вывезти из Ржева до оккупации, не могли быть растянуты на долгое время. Продуктовый магазин вел продажу только на золото, большую часть урожая отбирали немцы. Многие вынуждены были за банку засоренного зерна шить, мыть полы, стирать, прислуживать.

В городе действовал Ржевский городской концлагерь. Писатель Константин Воробьев, прошедший ад лагеря, писал: «Кем и когда проклято это место? Почему в этом строгом квадрате, обрамленном рядами колючки, в декабре еще нет снега? Съеден с крошками земли холодный пух декабрьского снега. Высосана влага из ям и канавок на всем просторе этого проклятого квадрата! Терпеливо и молча ждут медленной, жестоко неумолимой смерти от голода советские военнопленные…»

Начальником лагерной полиции был старший лейтенант Иван Курбатов. Впоследствии он не только не был обвинен в предательстве, но и служил при отделе контрразведки в 159-й стрелковой дивизии вплоть до 1944 года. Курбатов способствовал побегу из лагеря нескольких советских офицеров, помогал выжить в лагере разведчикам, скрывал от немцев существование подпольной группы.

Но самая главная трагедия Ржева была в том, что жители гибли не только от непосильного труда на строительстве вражеских оборонительных укреплений города, но и от обстрелов и бомбежек советской армии: с января 1942 года по март 1943 года город обстреливала наша артиллерия и бомбила наша авиация. Еще в первой директиве Ставки о задачах по овладению Ржева говорилось: «громить вовсю город Ржев, не останавливаясь перед серьезными разрушениями города». В «Плане использования авиации…» летом 1942 года содержалось: «В ночь с 30 на 31 июля 1942 года разрушить Ржев и Ржевский железнодорожный узел». Будучи длительное время крупным опорным немецким пунктом, город подлежал уничтожению.

«РУССКИЙ ЛЮДСКОЙ КАТОК»

17 января 1943 года был освобожден город Великие Луки в 240 километрах западнее Ржева. Угроза окружения становилась для немцев реальной.

Немецкое командование, израсходовав в зимних боях все свои резервы, доказало Гитлеру, что необходимо уйти из Ржева и сократить линию фронта. 6 февраля Гитлер дал разрешение на отвод войск. Можно делать предположения, взяли бы советские войска Ржев или нет. Но исторический факт таков: 2 марта 1943 года немцы сами оставили город. Для отхода создавались промежуточные оборонительные рубежи, строились дороги, по которым вывозилась боевая техника, военное имущество, продовольствие, скот. На запад угоняли, якобы по собственному желанию, тысячи мирных жителей.

Командующий 30-й армией В. Колпакчи, получив разведывательные данные об отходе немецко-фашистских войск, долго не решался отдать приказ о переходе армии в наступление. Елена Ржевская (Каган), переводчица штаба: «О Ржев столько раз разбивалось наше наступление, и сейчас, после победы в Сталинграде, когда все внимание Москвы приковано сюда, он не мог просчитаться и медлил. Ему нужны были гарантии, что на этот раз заговоренный Ржев поддастся, будет взят… Все разрешилось ночным звонком Сталина. Он позвонил и спросил у командарма, скоро ли тот возьмет Ржев… И командарм ответил: «Товарищ Главнокомандующий, завтра же буду докладывать Вам из Ржева».

Уходя из Ржева, фашисты согнали в Покровскую старообрядческую церковь на улице Калинина почти все оставшееся в живых население города — 248 человек — и заминировали церковь. Двое суток в голоде и холоде, слыша взрывы в городе, ржевитяне каждую минуту ждали смерти, и лишь на третий день советские саперы извлекли из подвала взрывчатку, нашли и разминировали мину. Освобожденная В. Маслова вспоминала: «Вышла из церкви с 60-летней матерью и дочерью двух лет семи месяцев. Какой-то младший лейтенант дал дочке кусок сахара, а она его спрятала и спросила: «Мама, это снег?».

Ржев представлял собой сплошное минное поле. Даже скованная льдом Волга была густо усеяна минами. Впереди стрелковых частей и подразделений шли саперы, проделывая в минных полях проходы. На главных улицах стали появляться таблички с надписями «Проверено. Мин нет».

В день освобождения — 3 марта 1943 года — в разрушенном до основания городе с 56-тысячным довоенным населением оставалось 362 человека, включая узников Покровской церкви.

В начале августа 1943 года случилось редчайшее событие — Сталин единственный раз выехал из столицы в сторону фронта. Он посетил Ржев и отсюда отдал приказ о первом победном салюте в Москве в честь взятия Орла и Белгорода. Верховный Главнокомандующий хотел своими глазами увидеть город, откуда почти полтора года исходила угроза нового похода нацистов на Москву. Любопытно и то, что звание маршала Советского Союза Сталину было присвоено б марта 1943 года, после освобождения Ржева.

П О Т Е Р И

Потери и Красной Армии, и вермахта в Ржевской битве по-настоящему не подсчитаны. Но очевидно, что они были просто гигантскими. Если Сталинград вошел в историю как начало коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны, то Ржев — как кровопролитная борьба на истощение.
По данным разных историков, безвозвратные потери советской армии, включая пленных, в ходе Ржевской битвы составили от 392 554 до 605 984 человек.
Из книги воспоминаний Петра Михина: 

«Спросите любого из трех встреченных фронтовиков, и вы убедитесь, что один из них воевал подо Ржевом. Сколько же побывало там наших войск! … Стыдливо умалчивали о ржевских боях воевавшие там полководцы. А то, что это замалчивание перечеркнуло героические усилия, нечеловеческие испытания, мужество и самопожертвование миллионов советских солдат, то, что это явилось надругательством над памятью почти миллиона погибших — это, выходит, не так уж и важно…».

Источник: https://tass.ru/obschestvo/3916485

ТАКЖЕ ПО ТЕМЕ СОВЕТУЕМ УЗНАТЬ МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА: В СТУДИИ А. В. ИСАЕВ.

Во время Великой Отечественной войны (1941-1945) советские войска летом 1944 года провели Белорусскую операцию с целью разгромить немецкую группу армий «Центр». В ходе нее части Красной Армии прорвали оборону противника, окружили и уничтожили его группировки в районах Витебска, Бобруйска и Минска, завершили освобождение Белоруссии и вступили на территорию Польши. В результате этой операции гитлеровские войска потеряли убитыми, ранеными и пленными около 500 тысяч человек. В том числе в плен попал 21 немецкий генерал.

https://video.img.ria.ru/Out/Flv/20190717/2019_07_17_x9arhivNparadeRIA_ivcbmnip.pnt.mp4

Пропаганда Германии и ее союзников, а также некоторые зарубежные средства массовой информации ставили под сомнение реальный масштаб советских побед. В этой связи Ставкой Верховного главнокомандования Вооруженных сил СССР было принято решение провести военнопленных во главе с их генералами по улицам Москвы. Проведение операции было возложено на Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) СССР. Операция получила кодовое название по имени музыкальной комедии «Большой вальс». Шествие пленных по Москве было запланировано на 17 июля 1944 года.

В начале июля 1944 года в белорусских лагерях для немецких военнопленных под строгим секретом начался отбор относительно здоровых и способных передвигаться пешком гитлеровских солдат и офицеров. Отобранных под охраной частей НКВД сосредотачивали на железнодорожных станциях Бобруйска и Витебска. Оттуда их в вагонах-теплушках под конвоем войск НКВД отправляли в сторону Москвы. Для этого, по некоторым подсчетам, понадобилось более тысячи вагонов (около 40 эшелонов) и не одна сотня солдат-конвоиров. В первой половине июля в Москву были доставлены 57,6 тысячи человек, в том числе 19 гитлеровских генералов. Пленных разместили на поле московского ипподрома и на стадионе «Динамо».

Утром 17 июля 1944 года о проведении марша побежденных в Москве было объявлено по радио, а также сообщено в передовице газеты «Правда». Парад проходил при большом стечении жителей Москвы, представителей иностранных дипломатических миссий и зарубежных средств массовой информации. Руководил прохождением колонн военнопленных по Москве командующий войсками Московского военного округа генерал-полковник Павел Артемьев.

Перед маршем военнопленных накормили кашей с салом и выдали по порции хлеба.

Рано утром 17 июля всех пленных разделили на две неравные группы и построили колоннами по 20 человек по фронту. В каждой колонне было по 600 человек. Во главе колонн находились пленные генералы, потом шли полковники, затем огромное число офицеров по убыванию в чинах. Офицеры были в своей военной форме и оставленных им орденах. За ними следовали рядовые в своем истрепанном обмундировании.

Движение колонн военнопленных началось ровно в 11 часов утра с московского ипподрома. Во время марша обе группы сначала прошли по Ленинградскому шоссе и улице Горького (ныне Тверской) к площади Маяковского, где их маршруты разделились.

Первая группа в составе 42 тысяч пленных далее двинулась по часовой стрелке по Садовому кольцу до Курского вокзала. Вторая группа в составе 15 тысяч пленных шла по Садовому кольцу против часовой стрелки, дойдя до станции Канатчиково Окружной железной дороги. Первая группа пленных преодолела свой маршрут за 2 часа 25 минут, а вторая — за 4 часа 20 минут.

Колонны военнопленных сопровождали всадники с обнаженными шашками и бойцы с винтовками наперевес. Для охраны порядка были привлечены 4,5 тысячи человек по линии НКВД, а также более 12 тысяч военных. За пленными следовали поливальные машины, символически смывая грязь с асфальта. Парад закончился к семи часам вечера, когда всех пленных разместили по вагонам и отправили в места заключения. Четырем пленным была оказана медицинская помощь. Военнопленные генералы по прибытии на Курский вокзал были погружены на автомашины и доставлены по назначению.

В рапорте в Государственный комитет обороны на бланке НКВД СССР народный комиссар внутренних дел Лаврентий Берия докладывал, что во время шествия «со стороны населения было большое количество антифашистских выкриков: «Смерть Гитлеру!» и «Смерть фашизму!». Однако в целом, по словам свидетелей, агрессивных или антинемецких выпадов было очень мало.

Марш по Москве десятков тысяч пленных солдат произвел неизгладимое впечатление на советский народ, на союзников и врагов Советского Союза, продемонстрировав военные успехи Красной Армии в войне и неизбежность скорой победы.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

https://ria.ru/20190717/1556520942.html

День 17 июля 1944 года начался для жителей советской столицы необычно: вместо традиционной сводки о ситуации на фронтах «Совинформбюро» сообщило, что в Москве будет перекрыто движение и состоится шествие немецких военнопленных. Спустя несколько часов их колонны под конвоем проследовали по городу, в прямом смысле войдя в историю.

«Причем это было не только одно из самых известных событий Великой Отечественной, но и всей Второй мировой войны», — отметил научный директор Российского военно-исторического общества Михаил Мягков.

«Те пленные немцы, а их было 57 тысяч человек, из которых 19 генералов, были захвачены в ходе стратегической наступательной операции «Багратион», когда летом 1944 года в результате действий наших четырех фронтов фактически оказалась разгромлена группа армий «Центр». И, на мой взгляд, идея провести побежденных немцев по Москве, возникла, во-первых, для того чтобы поднять дух москвичей и всех жителей Советского Союза, показать им, что если в 1941 году немцы, наступая в Белоруссии, наносили нам поражения, то сейчас мы разгромили их там же, и уже не за горами наша победа в войне», — пояснил эксперт.

«Есть и такая версия, что наши западные союзники не поверили советскому руководству, что Красная Армия провела грандиозную операцию и захватила громадное число пленных. Поэтому надо было подобные сомнения развеять, и для этого шествие поверженных противников подходило больше всего», — сказал Мягков. «Наконец, важно было показать нацистской Германии и ее союзникам, чего на самом деле стоит казавшийся непобедимым вермахт. Этот тоже был моральный фактор», — добавил эксперт.

Во время Второй мировой войны гитлеровцы в своей кинохронике показывали, как немецкие солдаты идут по поверженным европейским столицам. В 1941 году командование вермахта обещало, что немецкая армия пройдет и по Москве. Эти обещания сбылись спустя три года – но совсем не так, как хотели в Берлине.

«На Западе наверняка могут использовать юбилей прохода пленных в 1944 году как очередной повод очернить нашу историю, заявить, что Советский Союз поступил бесчеловечно, организовав то шествие. Но подчеркну – проход гитлеровцев по Москве никоим образом не был направлен на то, чтобы унизить их человеческое достоинство. Речь шла о моральном возмездии», — отметил Мягков.

ИСТОРИЯ СО ВРЕМЕН РИМА

Операция по подготовке и проведению марша пленных была возложена на Наркомат внутренних дел и получила условное название «Большой вальс». Вполне может быть потому, что основной элемент этого танца – движение по кругу, а захваченным гитлеровцам тоже предстояло идти по большому кругу – столичному Садовому кольцу. Не исключено, что название мероприятия было навеяно одноименным довоенным фильмом об австрийском композиторе Иоганне Штраусе.

Идея такого «парада» была известна давно. Еще полководцы Древнего Рима, возвращаясь домой после крупных побед, торжественно ступали по родной земле, а за ними вели пленных. А в 1914 году во время Первой мировой войны сами же немцы провели по Кенигсбергу русских пленных из армии генерала Александра Самсонова.

Грандиозная операция проводилась по приказу Верховного главнокомандующего Иосифа Сталина. Подготовкой шествия занимался начальник Главного управления внутренних войск НКВД генерал-полковник Аркадий Аполлонов. Собственно за проход пленных отвечал командующий войсками Московского военного округа генерал-полковник Павел Артемьев.

ПАЁК ДЛЯ ПЛЕННЫХ

Вряд ли можно с точностью до дня сказать, когда было принято решение устроить московское шествие, но уже в начале июля 1944 года в белорусских лагерях для немецких военнопленных в условиях строгой секретности начался отбор относительно здоровых, выносливых и способных передвигаться пешком солдат и офицеров.

Секретность акции объяснялась необходимостью скрыть ее, с одной стороны, от агентов германской разведки, которая наверняка попыталась бы помешать проведению «Большого вальса», а с другой стороны – от гнева советских граждан.

Пленных сосредотачивали на железнодорожных станциях Витебска и Бобруйска. Затем их грузили в вагоны-теплушки и отправляли в сторону Москвы. По подсчетам, всего понадобилось свыше тысячи вагонов (это примерно 40 эшелонов) и несколько сотен конвоиров.

В Москве прибывших на Белорусский вокзал немцев разместили в двух располагавшихся ближе всего и наиболее подходящих местах – на стадионе «Динамо» и на ипподроме. В столице стояла сильная жара, и воду для пленных пришлось подвозить десятками цистерн. Но все равно ее хватило только на то, чтобы утолить жажду, а вот о том, чтобы умыться, речи уже не шло. Тыловики раздавали участникам шествия усиленный паек – хлеб с салом и кашу. За каждым подразделением немцев были закреплены по одному врачу и фельдшеру.

«Это доказывает гуманность советского командования по отношению к побежденным. Их откормили и, может быть, многим из них тем самым тогда спасли жизнь. К слову, в целом условия в советских лагерях для военнопленных были гораздо человечнее, чем в немецких, где людей истязали. И в гитлеровском плену в годы войны погибли более 60% наших пленных, а немецких солдат и офицеров в нашем плену – только 14%», — отметил Мягков.

Также делалось все возможное, чтобы пленные могли привести в относительный порядок свое принявшее неподобающий вид обмундирование – некоторым даже выдавали трофейную обновку. Но в итоге очень многие вынуждены были идти по плавящемуся на солнце асфальту босиком.

ТИШИНА НА УЛИЦАХ

Утром 17 июля пленных разделили на две неравные группы и выстроили в колонны по 20 человек. Первой колонне (числом около 42 тысяч человек) предстояло пройти по улице Горького (ныне Тверская), далее по часовой стрелке по Садовому кольцу до Курского вокзала. Во главе этой процессии следовали 19 немецких генералов в мундирах и при орденах, которые им оставили по условиям капитуляции. Маршрут второй колонны в 15 тысяч человек проходил также по улице Горького, Садовому кольцу, а затем против часовой стрелки – через Крымский мост до станции Канатчиково Окружной железной дороги.

По обе стороны колонны сопровождали кавалеристы с обнаженными шашками и конвоиры с винтовками наперевес с примкнутыми штыками.

На улицах, на балконах домов по пути хода колонн собрались десятки тысяч жителей столицы. По воспоминаниям множества очевидцев, самым поразительным их впечатлением стала почти полная тишина, сопровождавшая шествие. Хотя у очень многих москвичей на фронте погибли родные, антигерманских выкриков было мало. Люди держали свои чувства в себе. Молчали и пленные.

«Никаких резких проявлений по отношению к идущим немцам не было. Да, это был противник, но поверженный противник, и к нему надо было проявить гуманные чувства. Ничего подобного, что делали немцы с нашими военнопленными, в Москве не было и быть не могло», — подчеркнул Мягков.

«Вальс побежденных» завершился без ЧП, лишь четырем немецким солдатам понадобилась медицинская помощь.

СМЫТЫЕ СЛЕДЫ

По окончании прохода на улицы Москвы выехали поливальные машины. «С одной стороны, надо было очистить мостовые от грязи, которая осталась после пленных. Но в этом также был и особый символ – смыть следы «гитлеровской нечисти» с нашей земли», — пояснил Мягков.

Полностью проход гитлеровцев завершился к семи часам вечера, их вновь разместили по вагонам и повезли в лагеря для военнопленных. «Многие из них потом участвовали в восстановлении хозяйства нашей страны, которое они сами до этого разрушали», — добавил Мягков.

В числе немецких генералов-участников шествия по Москве были «кровавые коменданты» советских городов Могилева Готфрид фон Эрмансдорф, Орла, Брянска и Бобруйска Адольф Хаманн. Их военный трибунал приговорил к смертной казни. Но те из пленных, кто не числился как военный преступник, в конце 1940-х — начале 1950-х годов получили освобождение и право вернуться на родину – в Западную и Восточную Германию. Может показаться удивительным, но ряд из них затем даже служили в армии и спецслужбах ГДР.

Спустя месяц после шествия, 16 августа 1944 года, колонну пленных гитлеровцев числом почти в 37 тысяч человек провели и по улицам освобожденного Киева. До главного Парада Победы оставалось меньше года.

По материалам: https://ria.ru/20190717/1556595057.html

«Я совестью и Родиной не торгую». Подвиг несломленного генерала Карбышева

В Н И М А Н И Е !

В этой рубрике мы публикуем материалы о событиях и поступках, которые требуют своевременной реакции и принципиальной оценки со стороны ответственных педагогов. Здесь мы говорим о негативных явлениях, с которыми сталкиваемся в обществе, и о которых не намерены молчать.

Тема  нашего ресурса «Человек на войне» не ограничивается военным периодом, она касается и дня сегодняшнего, и будущих поколений нашей страны.

Минобороны России запустило на своем сайте мультимедийный раздел, в котором опубликованы рассекреченные документы к 75-летию освобождения Вильнюса от немецко-фашистских войск. Среди документов — журнал боевых действий, приказ верховного главнокомандующего № 111 от 13 июля 1944 года, акты, наградные листы на участников освобождения Вильнюса и статьи в прессе об ужасах «нового порядка», установленного оккупантами, а также фотографии о паническом бегстве гитлеровцев.

Кроме того, представлены свидетельства того, как жители встречали красноармейцев.

Проект рассказывает о том, как утром 9 июля 1944 года командование вермахта пыталось высадить в литовской столице парашютный десант с 30 бомбардировщиков «Юнкерс-88».

В разделе также опубликованы выводы специально созданной комиссии, которая рассматривала свидетельства очевидцев и изучала места массовых захоронений на «Базе» — фабрике смерти в местечке Панары, где за три года было уничтожено более 200 тысяч человек.

В отряд карателей входили и местные жители (прибалты), их имена приводятся в документах.

К 75-летию освобождения Вильнюса от фашистских захватчиков Минобороны РФ также обнародовало архивные документы, описывающие подвиги советских солдат, участвовавших в тех боевых действиях.

Напомним, что российское военное ведомство регулярно публикует на своем сайте рассекреченные материалы о событиях Великой Отечественной войны. В частности, недавно были обнародованы документы, посвященный 75-летию освобождения Минска от немецко-фашистских захватчиков, в которых говорится о тщательной подготовке к проведению Минской операции, позволившей освободить столицу Белоруссии раньше поставленных сроков, о проведении уникальной артподготовки и массированных авиаударов по ключевым укрепленным районам и позициям войск противника.

Источник: https://ria.ru/20190713/1556481229.html

Очевидный плюс! Памятник четырежды Герою Советского Союза маршалу Георгию Жукову, который 2 июня разрушили националисты, восстановлен на прежнем месте,  —  об этом сообщил мэр города Геннадий Кернес.

Была отремонтирована стела, на которой закреплена памятная табличка. Сверху стелы вновь установили бюст знаменитого полководца.

Напомним,  что 19 июня Горсовет Харькова отменил ранее принятое решение о переименовании в  связи с декоммунизацией и вернул одному из проспектов города былое название — Проспект маршала Жукова. С 2016 года он носил имя украинского диссидента Петра Григоренко. Однако, как было подчеркнуто на заседании горсовета, объекты, увековечивающие память о советском полководце, не могут подвергаться нормам закона о декоммунизации, так как Жуков принимал непосредственное участие в освобождении УССР от нацистской оккупации.

По материалам  https://tass.ru/obschestvo/6652909

Алексей Исаев и Михаил Тимин об инициативах по сносу памятника в Прохоровке

Памятник Победы на Прохоровском поле, установленный в память о погибших в танковом сражении под Прохоровкой в июле 1943 года, необходимо «снести», так как никакого крупного боя там якобы не было, а Красная армия не одержала в нем победу. Такое мнение в своей статье в немецкой газете Die Welt высказал журналист Свен Феликс Келлерхофф, ведущий редактор исторического раздела издания.

«На самом деле этот памятник должен был быть немедленно снесен. Потому что последние исследования, основанные на несомненно реальных фотографиях, подтверждают: (в бою. – прим. ред.) у Прохоровки не было ни советской победы, ни даже грандиозного танкового сражения», — утверждает Келлерхофф.

В качестве доказательств автор приводит изыскания немецкого военного историка, полковника бундесвера в отставке Карла-Хайнца Фризера, а также британского исследователя Бена Уитли, который обнаружил в одном из американских архивов аэрофотосъемку поля боя под Прохоровкой, сделанную немецкой авиацией.

«На самом деле 186 немецких боевых машин сражались против 672 советских; вечером того же дня потери составили около 235 танков у Красной Армии и 5 у вермахта», — утверждает журналист.

При этом действия советских войск в данном сражении автор статьи называет «атакой камикадзе», заявляя, что «(советские – ред.) танки столпились перед узким мостом — и стали идеальной мишенью для двух батальонов 2-го танкового корпуса СС«.

Сражение под Прохоровкой — бой между частями вермахта и советскими войсками в ходе оборонительной фазы Курской битвы. Произошло 12 июля 1943 года на южном фасе Курской дуги в полосе Воронежского фронта, в районе станции Прохоровка. Ни одной из сторон не удалось достичь целей, поставленных на 12 июля: немцам не удалось захватить Прохоровку, прорвать оборону Красной армии и выйти на оперативный простор, а советским войскам не удалось окружить группировку противника.

Оценки боевых потерь в различных источниках сильно отличаются. По данным ведущего научного сотрудника Военной академии Генштаба ВС России научно-исследовательского института (военной истории) Валерия Маковского, из 670 танков и самоходных артиллерийских установок Красной армии, принимавших участие в контрударе под Прохоровкой, было потеряно 470 единиц бронетехники. Немцы недосчитались 50 единиц бронетехники из 490.

Согласно исследованиям, ссылающимся на данные немецкого федерального Военного архива, общие потери 2-го танкового корпуса СС, участвовавшего в сражении, составили 80 боевых машин.

В результате Курской битвы как совокупности оборонительных и наступательных операций Красной армии стратегическая инициатива в войне окончательно перешла на сторону СССР. Советские войска нанесли поражение орловской и белгородско-харьковской группировкам немецких войск, занимаемые вермахтом стратегические плацдармы были ликвидированы.

В память о погибших под Прохоровкой к 50-летию Победы в 1995 году на месте сражения был открыт Памятник Победы — Звонница на Прохоровском поле, а также храм Святых Апостолов Петра и Павла. Эти объекты объединены в музей-заповедник.

Источник: https://ria.ru/20190710/1556367905.html