УРОК МУЖЕСТВА

Фастова Е. И.  «УКРАДЕННОЕ СОЛНЦЕ» 

ПРОЕКТ «УКРАДЕННОЕ СОЛНЦЕ»

(Сталинград: дневник военного детства)

Учебно-методическая разработка для 5-х классов учителя истории МОУ Гимназия № 16 г. Волгограда  Е. И. Фастовой

Цели занятия

  1. познакомить школьников с героическими страницами истории родного края с помощью сохранившихся записей в дневниках и детских воспоминаниях периода Сталинградской битвы,
  2. помочь ребятам усвоить логику военных событий Сталинградской битвы (с 17 июля 1942 по 2 февраля 1943 года) в хронологической (дневниковой) последовательности этапов, которые запечатлели воспоминания их сверстников,
  3. учить школьников внимательному и бережному отношению к памяти об участниках и героях Великой Отечественной войны в своей семье, в городе (регионе) и в стране.

 Задачи занятия

  • Вызвать у учащихся личностную вовлеченность и эмоциональный отклик в контексте событий сражающегося с фашизмом Сталинграда, добиться проникновения в удивительные и трагические судьбы взрослых и их сверстников, чьи детские и подростковые годы пришлись на военное время.
  • Мотивировать ребят к чтению литературных произведений, просмотру фильмов военной и краеведческой направленности, а также к занятиям историей военного времени, топонимикой, историей старших поколений своей семьи (генеалогией).

Форма проведения: урок мужества, 5 (6) класс.

Возраст учащихся: 10-12 лет.

Оборудование: учителю необходимы проектор, компьютер, экран и колонки.

Рекомендации по проведению

Предварительная подготовка может выразиться в опережающем задании детям по изучению материалов книги «Босоногий гарнизон». Также каждому из ребят можно предложить заранее провести интервью в своей семье и выяснить, как связаны их родственники с периодом и событиями Сталинградской битвы и военного времени в целом, собрать необходимую информацию из воспоминаний родных. На 4-х последних слайдах презентации 1 показаны возможные направления дальнейшей работы со школьниками в рамках данной проблематики.

Актуализация

Прежде чем приступить к занятию, у 5-классников нужно поинтересоваться, знают ли эти ребята, растущие в период тотального применения школьных электронных дневников, что такое «дневник» в представлении людей предшествующих поколений… Зачем вообще его вели?

Как сказано в Толковом словаре русского языка С. И. Ожегова, Н. Ю. Шведовой, это не только ученическая тетрадь для расписания уроков и для отметок по успеваемости и поведению. Это еще и записи о каждодневных делах и текущих событиях… В данной разработке учитель сможет показать яркие впечатления детей военного Сталинграда о трагическом и героическом периоде для мирного населения и советских военнослужащих, которые сражались в этих местах.

Учитель проводит урок мужества с обращением к материалам презентации 1 и с опорой на нее. Она включает хронологически выстроенные, подобранные учителем, фрагменты воспоминаний детей, ставших участниками значимых событий 1942-1943 гг. в Сталинграде и на территории нашего региона.

Дополнительная информация

а) при проведении урока мужества на полной параллели 5-х классов целесообразно собрать ребят с родителями в актовом зале или в школьном музее,

б) в качестве эффекта последействия данного занятия можно рассматривать участие детей в создании проектов, исследовательских и творческих работ, которые могут затем использоваться как материалы для фильма или в качестве контента для специальной тематической рубрики на школьном сайте «Наш взвод героев». Это можно считать локальным аналогом проекта «Бессмертного полка», где собирается информация о воевавших (работавших в тылу и т.д.) родственниках учащихся и сотрудников данного образовательного учреждения.

В этой связи разработка может оказаться полезной тем преподавателям, которые занимаются развитием исследовательских и проектных умений учащихся в формате внеурочной деятельности, а также классным руководителям и заместителям директора по ВР для проведения мероприятий в рамках указанной тематики.

Добавим, даже отдельные элементов разработки могут в дальнейшем стать основой для создания межпредметных проектов, театрализованных постановок, микроисследований учащихся и пр.

Ход занятия

Слайд 1 (титульный слайд презентации 1).

Тема урока мужества: «Украденное солнце» (Сталинград: дневник военного детства).

Слайд 2

Вопрос учителя к школьникам: «Что вам известно о фонтане «Бармалей», «Детский хоровод», «Танцующие дети», «Дети и крокодил»? Что вы знаете о фотографии, на которой он был изображён?».

Рассказ учителя.

До войны в Сталинграде на привокзальной площади был установлен фонтан. Он являлся скульптурной иллюстрацией к стихотворению Корнея Ивановича Чуковского «Краденое солнце». Зачастую его называли: «Бармалей», «Танцующие дети», «Дети и крокодил» или «Детский хоровод». Такие фонтаны были типовыми, и до войны они были установлены в Воронеже, Днепропетровске и в других населённых пунктах.

А 23 августа 42 года Сталинградский привокзальный фонтан был запечатлен на фотографиях на фоне разрушенного, пылающего города. Эти снимки стали исторической памятью и символом битвы на Волге. Они облетели весь мир, их узнают во всех странах и по сей день. Образ фонтана и сегодня встречается в художественных фильмах и даже компьютерных играх…

После войны фонтан восстановили, но в 50-е годы 20-го века его решено было снести, как объект, не представляющий художественной ценности. В моих руках – дневник воспоминаний тех людей, чье детство пришлось на тот страшный период. Многие из детей, переживших Сталинградскую битву, всегда считали, что восстановление фонтана было бы лучшей памятью об их поколении и олицетворением их военного детства.

Слайды 3 – 8  Страница 1. «Утраченное поколение» 

На чёрно-белых снимках из семейного альбома – 10-й класс школы № 1 имени Л. Кагановича, которая по-прежнему находится на улице Кубанской в Центральном районе Волгограда.

Май 1942 года. С фронтов приходят тревожные вести. До варварской бомбёжки Сталинграда всего три неполных месяца, а старшеклассникам только по 17. Это про них потом напишет Булат Окуджава:

Ах, война, что ж ты, подлая, сделала:
Вместо свадеб – разлуки и дым,
Наши девочки платьица белые
Раздарили сестрёнкам своим…
[1]

Достоверно известны судьбы лишь 2-х девушек-выпускниц – Юлии Коноваленко, дочери репрессированных родителей, и Нины Стрельниковой, ставшей известным учёным. Что станет с другими одноклассниками? Кто из них увидит праздничный салют в мае 1945 года? Кому доведётся узнать, что нерушимое содружество братских народов СССР подвергнется нелёгкому испытанию, а их любимая Родина, победившая фашизм, впоследствии распадётся на отдельные государства? Об этом нет никаких сведений, остались только имена и снимки из семейного альбома…

Слайд 9  Страница 2. «Конец детства» 

Поимка лазутчиков, В. Л. Кравцов

«…В конце июля где-то около 12 часов ночи после объявления воздушной тревоги, когда по небу метались ослепительно белые лучи прожекторов, мы стояли на перекрестке улиц, у Смирновского магазина. Неожиданно, из-за дома напротив, шипя, в небо ввинтилась ракета. Описав дугу, она упала где-то в районе переправы. Не сговариваясь, мы рванули в темный двор. Убегающего в сторону водокачки человека увидели сразу. Наиболее легкий на ноги Юра настиг ракетчика первым и сбил его с ног. Этого мгновения хватило, чтобы мы с Колей оказались тут как тут.

Оседлали вражеского лазутчика всем составом патруля. Обыскав его, ничего не нашли: по всей вероятности, успел избавиться от лишних улик. Связав задержанному руки брючным ремнем, повели его в милицию. Всю дорогу молчали, каждый думал о своем. Только Юрка все никак не мог успокоиться и бесконечно повторял: «Ну и гад!… Ну и фашист проклятый!».

Нас поблагодарили за бдительность. А К. С. Богданова добавила:  « Я горжусь вами, ребята. Вас обязательно наградят».

Но 23 августа перечеркнуло все. Всем было не до наград. И все же они появились. Но позже, через два года, когда мы семнадцатилетними ушли на фронт. Только Коли среди нас не было, он погиб на пятый день после бомбежки». [2]

При необходимости ребятам нужно объяснить значение слова «лазутчик».

Работа в госпиталях,  М. И. Малютина

«Многие из нас,  детей   Сталинграда, ведут свой отсчет «пребывания» на войне с 23 августа. Я же ее ощутила здесь же, в городе несколько раньше, когда девочек нашего восьмого класса послали оказывать помощь по переоборудованию школы под госпиталь. На все было отведено, как нам говорили, 10-12 дней.

Мы начали с того, что освобождали классы от парт, а на их место ставили койки, заправляли их постельными принадлежностями, Но настоящая работа началась тогда, когда в одну из ночей прибыл состав с ранеными, и мы помогали переносить их из вагонов в здание вокзала. Делать это было совсем не просто. Ведь наши силенки были — не ахти какие. Вот почему каждые носилки мы обслуживали вчетвером. Двое брали за ручки, а еще двое подлезали под носилки и, чуть приподнявшись, двигались вместе с основными. Раненые стонали, иные бредили, а то и сильно ругались. Большинство их было черными от дыма и копоти, оборванные, грязные, в окровавленных бинтах. Глядя на них, мы нередко ревели, но дело свое делали. Но и после того, как мы вместе со взрослыми доставили раненых в госпиталь, нас домой не отпустили.

Работы хватало всем: ухаживали за ранеными, перематывали бинты, выносили судна. Но настал день, когда нам сказали: «Девчата, вы сегодня же должны разойтись по домам». А потом было 23 августа…».

Слайд 10

«Утро этого дня было прохладное, но солнечное. На небе ни облачка. Все горожане занимались своими обычными делами: шли на работу, стояли в магазинах за хлебом. Но вдруг радио объявило о начале воздушной тревоги, завыли сирены. Но было как-то тихо, спокойно. Понемногу, не смотря на то, что тревогу не отменили, жители покинули укрытия, блиндажи, подвалы. Мои тети стали развешивать во дворе выстиранное бельё, разговаривать с соседями о последних новостях.

И тут мы увидели, как на небольшой высоте, идут бесконечной волной тяжелые немецкие самолёты. Раздался вой падающих бомб, разрывы.
Бабушка и тётя с криком ужаса и отчаяния бросились в дом. До блиндажа не возможно было добежать. Дом весь сотрясался от взрывов. Меня затолкали под тяжелый старинный стол, сделанный еще дедом. Тётя и бабушка прикрывали меня от летящих щепок, прижимали к полу. Они шептали: «Мы пожили, тебе бы, тебе бы пожить!».

«…Мы жили на поселке Второй километр, рядом с Мамаевым курганом. Когда стало чуть потише, мы вышли наружу и увидели что наших соседей Устиновых, у которых было пять детей, завалило в окопе землей, и только длинные волосы одной из девочек торчали наружу».

Помните фильм «Волга – Волга»? Тот самый колесный пароход, на котором пела Любовь Орлова? Так вот, в роли парохода в самой веселой довоенной комедии снималось судно «Иосиф Сталин». «А 27 августа пароход Иосиф Сталин» пошел ко дну. На нем из горящего Сталинграда пытались выбраться около тысячи беженцев. Спаслись всего 163 человека.
— Массированная бомбардировка города продолжалась до 29 августа».

«Нервы у мамы начали сдавать. Во время очередной страшной бомбежки, она повела нас к железнодорожному вокзалу, прикрепив нам на груди бумажные таблички с нашими именами. Она бежала впереди так быстро, что мы едва за ней поспевали.

Недалеко от вокзала увидели, что на нас с неба падает бомба. И время замедлилось, будто для того, чтобы дать нам возможность рассмотреть её смертоносный полет. Она была черная, «пузатая», с оперением. Мама подняла руки к верху и стала кричать: «Деточки! Вот она, наша бомба! Наконец-то, это наша бомба!». [3]

Слайд 11  Страница 3. «Америка удивляется»

Лилия Сорокина «Дети Сталинграда»

«Помню июльское раннее утро. Мы проснулись, как всегда. И как всегда, увидели, что песок снова просочился сквозь доски, которыми были обиты стены окопа. Когда я всех распровожу, я должна буду убрать.

Мы выбрались наружу. Погода стояла великолепная. Даже птицы где-то пели, хотя вокруг не было ни одного дерева. Мы полили друг другу на руки — умылись. Мама внимательно на меня посмотрела и сказала:

— Ох и худющая ты. Подкормить бы тебя надо — осенью-то в школу Отец, может, ее в деревню отправим — на подножный корм, а?

Папа сказал:

— Я не возражаю.

Мама тотчас распорядилась:

— Ты веди Толика в садик, а я отпрошусь быстренько на работе, да и провожу тебя до пристани — доедешь небось до Антиповки-то. Как раз утром пароход туда приходит. Да и женщины наверняка туда едут, может, даже антиповские есть. Попрошу, за тобой посмотрят.

Село Антиповка — родина моих родителей. Я там была до войны несколько раз. Ура! Купаться буду, по горам лазать. А главное, у тети Манн, папиной родной сестры, корова есть, а у бабы Сани, маминой тети, — козы. Я представила, как я пью не из какого-то там стакана, а прямо из горшка козье молоко, густое, как сливки, прохладное. Я стала быстро одевать Толика. В садик идти было довольно далеко — к бывшему стадиону, но настроение у меня было отличное. И утро на меня действовало. Умытое- умытое, ясноглазое, как мой братик. Он что-то лопотал, а я крепко держала его за руку и шла по знакомой дорожке, не отклоняясь ни на шаг — боялись мин. Вдруг я почувствовала какую-то беспокойную нежность к нему. Она нахлынула на меня неожиданно, как слепой дождик. Я даже остановилась. Мне захотелось его чмокнуть, и я чмокнула. Он засмеялся и потянул меня вперед. Я не знала тогда, что вижу его в последний раз. В тот день я уехала в деревню. В деревне все было так, как я и представляла, даже лучше. С Палькой, дочкой бабы Сани, и другими деревенскими девчонками, целыми днями торчала на Волге. От неумеренного купания по лицу пошли цыпки. Баба Саня говорила мне:

— Господь с тобой, Лилька, уймись. Волга-то так и будет течь, а тебя мама родная не узнает.

— Узнает. — говорила я, — еще как!

Мы не только любили купаться. Еще ходили за травой для коз.

В то роковое воскресенье, когда все случилось, мы лазали по крутому склону берега и рвали траву. В меня словно бес вселился. Я смеялась до упаду. Закачусь и падаю на охапку травы. А то возьму эту охапку, залезу на самую вершину склона и… кубарем вниз.

Я даже предположить не могла, что в это самое время, когда мама буквально на полчаса отлучилась на базар, мой брат с соседскими мальчишками нашел мину. Кому разряжать? Стали канаться. Выпало ему. Он сел на землю, зажал мину между коленями. Взял камень потяжелей. Прежде чем ударить, он сказал мальчишкам:

— Вы ложитесь, а то осколки поранят.

Мальчишки легли. Через несколько минут все было кончено. Вот почему у меня нет брата…

По-мо-ги-те!

Какими словами передать состояние ребятишек, у которых на глазах убивало отца или мать, бабушку или сестру? Представьте: вокруг рвутся бомбы, снаряды, мины. Жуткое завывание пикирующего самолета. Так и хочется вдавиться в землю, в стену, чтобы только не слышать, как к тебе летит смерть. И вот мама, только что живая мама, вдруг охает и падает замертво. Что делать? Куда бежать? Кого звать на помощь? Кричи, не кричи — в этом кромешном аду тебя никто не услышит и не придет… и не спасет…

Но детей спасали. Их находили в подвалах, окопах, в горящих домах. Бойцы легендарной 62-й армии и жители города доставляли осиротевших ребят в детприемники, а оттуда — в детские дома. В то время на территории нашей области было открыто около сорока детских домов.

Дети поступали в детский дом чуть живыми, изможденными. Некоторые даже не могли идти — их несли на носилках. Некоторые дети долгое время не разговаривали. По ночам их преследовали кошмары, и они кричали, в который раз заново переживая свое горе. Сколько надо было времени и усилий воспитателям, чтобы к детям вернулось детство, чтобы мальчишки стали мальчишками, а девчонки — девчонками. И дети оттаяли, вернулись к жизни. Они стали смеяться и петь, рисовать, гонять мяч, вышивать. Короче говоря, делать то, что делают нормальные дети».

Америка удивляется

«Приехали мы с Украины, но не знаю названия города, в котором мы жили. Остановились в Сталинграде. Папа наш работал на тракторном заводе, мама дома была. Когда бомбили Сталинград, папа уже был на фронте. Мама, я и сестренка Рая сидели в щели. У нас нечего было кушать. Была только одна пшеница, мы ее и ели.

Рая захотела пить, а воды у нас не было. Когда мама стала выходить из щели за водой, она упала и умерла. Мы с Раей плакали.

Мы остались без мамы, а немец так бомбил, даже страшно вспомнить. Я очень боялся и все время плакал, а Рая не плакала. Она мне говорила: «Давай. Толя, уйдем отсюда». А я ей говорю: «Куда же уйдем, когда такой бой идет? Если бы ты понимала что-то, ты бы меня не звала».

Утром я говорю Раечке: «Пойдем куда-нибудь». Одел ей пальто, покрыл шалью, насыпал пшеницы в карманы ей и себе, только забыл надеть свою шапку. Потом взял Раю на руки и пошел с нею сам не знаю куда.

Нес, нес ее на руках, а кругом ямы от бомб. Несколько раз падал с нею, чуть нос себе не разбил. Устал, иду и плачу. Рая тоже плачет, а мне стало с ней тяжело идти, и я подумал: оставлю ее одну, а сам поищу людей. Хоть мне ее и жалко было оставлять, но я ведь очень устал с ней. Я остановился и говорю: «Рая. Ты посиди тут, а я сейчас приду». Она мне поверила и осталась. Я ушел от нее и все время думал о ней.

Шел, шел и увидел много людей, которых угонял немец из Сталинграда, не знаю куда. Меня одна тетя взяла на руки, и я пошел с ней, а сам все думал о своей сестренке Рае. Ведь настанет ночь, а она сидит и ждет меня. У меня так слезы и покатились, а тут еще устал и стал плакать, ноги у меня распухли, дождь был, грязь, холодно. Туфли у меня были хорошие, красные, но порвались, голова замерзла. Тут я вспомнил о своей шапке, которую не взял, а без нее мне холодно было. Какой-то дядя шел со мной рядом и говорит: «Не плачь, мальчик, мы скоро дойдем и ляжем

Пригнал нас немец не в комнату, а в степь, ночевали под дождем. Утром мы с дядей пошли на станцию, а он мне говорит: «Ты посиди, а я пойду хлопотать пропуск, а то нас не пустят немцы из лагеря». Дал мне два сухаря, а сам ушел. Больше он не приходил. Я его ждал, ждал, и не дождался, сел в угол и долго плакал.

Вышла тетя из комнаты и спросила: почему я плачу. Я ей рассказал, как убили мою маму, что у меня ведь никого нет — сестренку я оставил в Сталинграде одну. Тетя повела меня в комнату, посадила за стол и покормила меня. Я наелся и лег спать. Утром проснулся, вышел на улицу. Слышу: говорят, что немец удрал, и все опять едут в Сталинград. Я думаю: я тоже уеду разыскивать сестренку. Меня не пустили на поезд, а взяли и отправили в Дубовский детский дом. Я все время думал о Раечке — я не знал, где она.

Сидим мы как-то занимаемся. И вот я слышу, кто-то плачет в коридоре, а Рая у нас такая плакса была. Я вышел из комнаты, смотрю: девочка стоит и плачет. Как будто Рая. Это Рая и оказалась. Я был очень рад, ведь до этого я все время думал о ней.

Теперь мы с Раей живем в детском доме, больше я ее никогда не брошу. Только мне хочется, чтобы наш папа остался живой и обязательно нас разыскал»

Об этом рассказал шестилетний Толя Гончаров в ноябре сорок третьего пионервожатой Дубовского детского дома. И другие дети тоже рассказали. Так получилась рукописная книга. В нее вошли также стихи детдомовцев. Шестилетний Гена Иванов, например, такой стих сочинил:

Бьют фашистов в море синем

наши моряки.

Не видать фашистам-гадам

Советской земли.

Война не отпускала ребят ни на шаг. Она не только была в стихах, рассказах, но и в рисунках. Витя Жириков изобразил битву под Сталинградом. Над руинами города схватились не на жизнь, а на смерть самолеты с красными звездами и ненавистной черной свастикой. На фашистские танки, которые прорвались на улицы Сталинграда, падают, дымясь, немецкие самолеты. Краснозвездные самолеты побеждают».

«… Стихи, рассказы, рисунки, вышивки заинтересовали многих не только в нашей стране. О них стало известно и за рубежом.

Есть в Америке прогрессивная организация «Амбиджан». Так вот, эта организация обратилась к исполкому Сталинградского городского Совета с просьбой прислать творчество ребят в Америку. Работы выслали. В 1946 году их показали в Нью-Йорке. Нельзя было без волнения читать рассказ Толп Гончарова и других детей. Может быть, впервые американцы узнавали, сколько испытаний выпало на долю советских ребят во время воины. Они этого просто представить не могли — ведь ни одна бомба еще не упала на американских детей.

Двадцать пять лет хранил выставку ребят Дубовского детского дома, нередко с риском для себя, прогрессивный американский писатель Давид Зельтцер. Недавно он побывал в нашем городе и передал работы ребят в фонд Краеведческого музея.

Эти работы увидела и я. Они настолько меня взволновали, что мне захотелось написать о жизни ребят Дубовского детского дома. Через Краеведческий музей я узнала многие адреса бывших воспитанников и воспитателей детского дома. Встречалась с ними. Конечно, бывших детдомовцев не узнать. Их дети сейчас старше, чем были они сами, когда попали в детский дом.

Много я почерпнула из воспоминаний Евгении Эдуардовны Волошко, бывшего директора Дубовского детского дома. Все, с кем я встречалась, с благодарностью вспоминают о ней. Миля Самойлова, теперь конструктор Эмилия Петровна Бурылова, писала: «В настоящее время переписываюсь с Е. Э. Волошко. Она молодец, хорошая женщина. Всегда вовремя ответит на твое письмо, хотя сама почти прикована к постели. И обязательно даст дельный совет, а не просто так отпишется. Поддержит в трудную минуту. Одним словом — наша общая мать». [4]

Слайд 12  Страница 4. «Босоногий гарнизон» [5]

Вопросы для детей по содержанию повести:

  1. Кто прочитал повесть «Босоногий гарнизон»?
  2. Какие события описаны в ней?
  3. Где и когда они происходили?
  4. Кто ее главные герои? Сколько им было лет?
  5. Что вам запомнилось из этого произведения?
  6. Что вас удивило, восхитило в поступках ребят?
  7. Как создавался отряд?
  8. Как описан в рассказе оккупационный режим, который установили немцы в хуторе Вербовка? Какой выбор и почему сделали ребята?
  9. Какие операции совершил гарнизон под командованием Аксёна Тимонина?

Слайд 13

  1. Как сложилась судьба этих ребят?
  2. Кто стал виновником их казни? Что стало с этими людьми?

Слайд 14  Страница 5. «Уличные бои в Сталинграде глазами детей»

(Украденное солнце… Воспоминания детей, переживших Сталинградскую битву. Нельзя, чтобы такое забылось.)

20 сентября немецкая авиация полностью разрушила вокзал Сталинград 1.

«Единственным местом, где можно было хоть чем-то разжиться, оставался элеватор. Он все время переходил из рук в руки, но это никого не останавливало».
«Мы пробирались туда тайком. Большей частью оно было горелым, но все-таки это было зерно, а значит – еда. Мать размачивала его, сушила, толкла, делала все, чтобы как-то прокормить нас. Ходить на элеватор стало для меня постоянным делом, но я стремился туда не только за зерном. На моем пути находилась библиотека, вернее то, что от нее осталось. В ее здание попала бомба и все разворотила. Однако многие книги остались целы и валялись повсюду. Набрав, сколько мог зерна, я по дороге отсыпал его в свои тайники, потом шел к библиотеке, садился там и читал. Я прочел тогда много сказок, всего Жюля Верна. Горелое зерно, оттопыривающее мои карманы, спасало меня от голода, а книги, прочитанные на пепелище, лечили мою душу».

«Недалеко от нас стояла походная кухня. Еду возили на передовую в термосах. Они были большие, зелёного цвета, а внутри белые. Часто повар привозил еду назад и говорил: «Ешьте, детки! Там кормить уже некого…»

«Через наш окоп прошёл танк и завалил вход в окоп, а также завалило землёй меня у стены. Мама меня разгребла, и мы передвинулись в другой край окопа. Когда всё успокоилось, все вышли из окопа и вывели меня. Был солнечный морозный день. Мы увидели жуткую картину. Вся поляна усыпана трупами в чёрных бушлатах. Они очень выделялись на снегу. Став уже взрослой, я часто вспоминала эту жуткую картину и всё думала, откуда взялись моряки, которые шли в атаку на Мамаев курган? Ведь мы живём не на море. Так я долго носила в себе неразгаданную загадку. Когда наша страна отмечала очередную дату освобождения Сталинграда, по телевизору шла передача. Выступали военные с воспоминаниями. Один офицер в военной форме сказал, что в освобождении Сталинграда принимало участие морское училище, и попросил встать тех, кто остался в живых после этой атаки. В зале встало несколько моряков. У меня по телу пошли мурашки. Так вот откуда взялись моряки, лежавшие на поляне и на склоне Мамаева кургана. Это я не забуду никогда».

Слайд 15

«26 сентября группа разведчиков под командованием сержанта Павлова и взвод лейтенанта Заболотного заняли два дома, имеющих важное стратегическое положение на площади 9 января».

«Мы жили на передовой вместе с бойцами. Воду брали из колодца, который находился в овраге, на нейтральной полосе. Маму я берегла, боялась, что если её убьют, то мы с сестренкой пропадем. Поэтому за водой бегала я».

«Я шел по тропинке склона нашего оврага. Вдруг на уровне моей головы со свистом взметнулись несколько фонтанчиков земли. Я остолбенел и инстинктивно глянул – откуда стреляют. Напротив, на крутом откосе оврага, свесив ноги, сидели два молодых немца с автоматами и буквально «ржали». Потом они стали мне что-то орать, продолжая смеяться. Я думаю, они орали, спрашивая меня, «не наложил ли я в штаны?» Им было весело. Я же юркнул в ближайшую пещеру. Эти молодые и здоровые парни могли пристрелить меня как мышонка».

«5 октября немецкое командование приступило к депортации гражданского населения из Сталинграда. Через ряд пересыльных пунктов в нечеловеческих условиях людей гнали в Белую Калитву.

Немцы нас всех подняли, стали сортировать, с малыми детьми сажали в машины, и подростков и взрослых повели пешком. У одной женщины было 2-е младенцев. Немцы стали подсаживать женщин в машины. Один немец держал в обеих руках детей, одного ребёнка отдал матери, а другого не успел, и машина тронулась. Ребёнок запищал, а он несколько постоял в раздумье, затем бросил на землю и затоптал ногами».

Слайд 16  Страница 6. «Голод»

23 октября расстояние от переднего края боя до Волги сократилось до 300 м.

«Однажды меня от голода спасла крыса. Её я увидела внезапно, она мелькнула, но разглядела: в зубах она держала кусок хлеба. Я стала ждать, может, ещё пробежит, но посыпались мины и пришлось уйти в укрытие. На второй день я снова пришла сюда. Долго ждала, стало темно, и вдруг увидела её. Она вынырнула из сгоревших сараев. Я стала обследовать сарай. Не давала искать обвалившаяся кровля. Уже хотела бросить эту затею, присела отдохнуть, как в просвете увидела мешок обгоревший и закопченный, но все же в нем были собраны остатки хлеба, куски от стола. Больше недели я жила ими».

«Мама достала где-то немного зерна. Мы сидели около печи, ожидая, когда же испекутся лепешки. Но неожиданно нагрянули немцы. Они, как котят, отшвырнули нас от печи, вынули наши лепешки и, хохоча на наших глазах стали их есть. Почему-то запомнилось мне лицо толстого рыжего немца. Мы же в этот день остались голодными».

«9 ноября установились крепкие морозы. В том году наступила аномально холодная зима. Берега Волги покрылись ледяной коркой. Это усложнило связь, доставку боеприпасов и продовольствия, отправку раненых».

«Голодная зима заставила всех нас искать все, что с грехом пополам годилось в пищу. Чтобы избежать смерти, ели патоку и клей-декстрин. За ними мы ходили, а вернее, ползали на животе под пулями на тракторный завод. Там, в чугунолитейных цехах, в колодцах мы набирали патоку с керосиновой добавкой. Клей находили там же. Принесенную патоку долго вываривали. Из клея же пекли лепешки. Ходили на развалины бывшего кожзавода и выдирали, вернее, вырубали топором из ям просоленные и мороженые шкуры. Разрубив такую шкуру на куски и опалив в печке, варили, а затем пропускали через мясорубку. Полученную таким образом студенистую массу ели. Именно благодаря этой пище, нам четверым детям удалось остаться живыми. Но наша одиннадцатимесячная сестрёнка, не воспринимавшая эту пищу, умерла от истощения».

«Я всю свою жизнь помню и буду помнить солдата, который ещё во время уличных боёв в Тракторозаводском районе выбежал из-за угла дома, я в это время стояла у подъезда горящего нашего комбината с матерью, подошёл к нам, достал откуда-то из-за пазухи голубой кусок сахара-рафинада и сказал: «Съешь, дочка, бог даст, выживешь в этом аду, а мне он уже ни к чему. Но помни, всё равно мы победим этих гадов!». Он повернулся и побежал за дом, к своим. В то время это было дорогое угощение. Мама заплакала, а я долго не могла съесть этот кусок рафинада. Мне очень хотелось, чтобы этот солдат остался жив». [6]

Слайд 17  Страница 7. «Труд на производстве»

«…Война застала меня в ремесленном училище. Учебный процесс наш резко изменился. Вместо положенных двух лет обучения уже через 10 месяцев я оказался на тракторном заводе. О сокращенном обучении мы не жалели. Наоборот, стремились поскорее попасть в цех, чтобы лозунг «Все — для фронта! Все — для победы!» могли осуществлять не только другие, но и мы, подростки.

Время было суровое, и скидок на возраст нам практически не было. Работали по 12 часов. С непривычки быстро уставали. Особенно было тяжело, если попадали в ночную смену. Работал я тогда фрезеровщиком и очень этим гордился. Но были среди нас и такие (особенно среди мальчишек – токарей), которые, чтобы стоять за станком, подставляли под ноги ящики и еще что-либо». [7]

Слайд 18  Страница 8. «Сын полка» (Сталинградский Гаврош)

Когда началась бомбежка, у Жени Моторина — коренного сталинградца — погибли мать и сестра.

«Так четырнадцатилетний подросток был вынужден какое-то время находиться вместе с бойцами на передовой. Они пытались эвакуировать его через Волгу, но из-за постоянных бомбежек и обстрелов это не удавалось. Настоящий кошмар Женя испытал, когда во время очередной бомбежки, шедший с ним рядом боец закрыл мальчика своим телом. В итоге солдата буквально изорвало осколками, но Моторин остался жив. Пораженный подросток долго бежал от того места. А остановившись в каком-то полуразрушенном доме, понял, что стоит на месте недавнего боя, окруженный трупами сталинградских защитников. Неподалеку лежал автомат, схватив который Женя услышал винтовочные выстрелы и длительные автоматные очереди.

В доме напротив шел бой. Через минуту, по спинам заходивших в тыл нашим солдатам немцев, ударила продолжительная автоматная очередь. Спасший воинов Женя, стал с тех пор сыном полка.

Солдаты и офицеры позднее называли парня «сталинградским Гаврошем». А на гимнастерке юного защитника появились медали «За отвагу» и «За боевые заслуги». [8]

 «Анатолию Столповскому было всего 10 лет. Он часто отлучался из подземного убежища, чтобы добыть еду для матери и младших детей. Но мать не знала, что Толик постоянно под огнем ползает в соседний подвал, где расположился артиллерийский командный пункт. Офицеры, заметив огневые точки врага, по телефону передавали команды на левый берег Волги, где находились артиллерийские батареи. Однажды, когда фашисты предприняли очередную атаку, взрывом разорвало телефонные провода. На глазах Толика погибли двое связистов, которые один за другим пытались восстановить связь. Фашисты были уже в десятках метров от КП, когда Толик, надев маскхалат, пополз искать место обрыва. Вскоре офицер уже передавал команды артиллеристам. Вражеская атака была отбита. Еще не раз в решающие моменты боя мальчишка под обстрелом соединял нарушенную связь. Толик со своими родными был в нашем подвале, и я была свидетелем того, как капитан, передав матери буханки хлеба и консервы, благодарил ее за воспитание такого отважного сына. Анатолия Столповского наградили медалью «За оборону Сталинграда». С медалью на груди он пришел учиться в свой 4-й класс». [9]

Слайд 19  Страница 9. «В тылу врага»

Русанова Галина Михайловна

«… Вскоре после приезда в  Сталинград  умерла от тифа мать, а я попала в детский дом. Те, кто пережил войну в детстве, помнят, как безошибочно по звуку, по силуэту научились мы разделять системы артиллерийских орудий, танков, самолетов, воинские знаки различия гитлеровской армии. Все это помогло и мне, когда я стала разведчицей.

В разведку я ходила не одна, была у меня напарница, двенадцатилетняя ленинградка Люся Радыно.

Не раз нас задерживали гитлеровцы. Допрашивали. И фашисты, и предатели, бывшие на службе у врагов. Вопросы задавали «с подходом», без нажима, чтобы не напугать, однако, мы уверенно старались держаться своей «легенды»: «Мы из Ленинграда, потеряли родных».

Держаться «легенды» было легко, потому, что не было в ней вымысла. И слово «Ленинграда» произносили мы с особой гордостью.

Навсегда запомнила июльскую ночь 1942 года. Меня с моим напарником Ваней направили с левого лесистого берега Дона и оставили одних на территории, занятой врагом.

И встретились. На дороге нас нагнали два немецких солдата на велосипедах. Остановили. Обыскали. Не найдя ничего  кроме хлеба, отпустили.

Так состоялось мое первое боевое крещение. То, первое задание, разведотдела 62-й армии, принимавшей участие в боях за  Сталинград , не принесло видимого успеха: во время 25-километрового рейда в тыл врага ни немецкая техника, ни войска не были обнаружены, и все равно, оно было самым трудным, потому, что первым.

Последнее мое задание было в октябре 1942 года, когда шли ожесточенные бои за  Сталинград.

Севернее тракторного завода я должна была пройти полосу земли, занятой немцами. Два дня бесконечных попыток не принесли желаемого успеха: каждый сантиметр той земли был пристрелен точно. Лишь на третий день удалось попасть на тропинку, которая привела к немецким окопам.

На подходе меня окликнули, оказалось, я вышла на минное поле. Немец провел меня через поле и сдал начальству. Неделю держали меня за прислугу, едва кормили и допрашивали. Затем лагерь военнопленных. Потом — перевод в другой лагерь, из которого (вот счастливая судьба!) отпустили».

Вержичинский Юрий Николаевич

«… На спуске со стороны Рабоче-Крестьянской стоял подбитый наш танк. Я приготовился переползти к нему, и вот у самого танка я попал к нашим разведчикам. Они расспросили, что я видел на своем пути. Я сказал им, что только что прошла немецкая разведка, она пошла под Астраханский мост. Меня они взяли с собой. Так я попал в 130 зенитно-минометный дивизион.

…решили с первой оказией отправить за Волгу. Но я «прижился» сначала у минометчиков, а потом и у разведчиков, так как хорошо знал этот район.

…В дивизионе мне, как местному приходилось несколько раз переходить одному через линию фронта. Получаю задание: под видом беженца пройти от Казанской церкви через Дар-Гору, к станции Садовая. Если удастся, пройти до Лапшина сада. Не записывать, не зарисовывать, только запоминать. Многие местные жители уходили из города через Дар-гору, станцию Воропоново и дальше.

В районе Дар-горы, недалеко от 14 школы я был задержан немецкими танкистами по подозрению,  что я еврей. Следует сказать, что по отцовской линии моя родня – поляки. Я отличался от белобрысых местных мальчишек, тем, что был черноволос, как смола. Танкисты передали меня эсесовцам-украинцам то ли из Галичины, то ли из Верховины. А те, не мудрствуя, решили просто повесить. Но тут же я сорвался. Дело в том, что у немецких танков пушки очень короткие, и веревка соскользнула.

Только начали второй раз вешать, и …тут начался минометный обстрел нашим дивизионом. Это страшное зрелище. Не дай Бог, снова попасть под такой обстрел. Моих палачей, словно ветром сдуло, а я, как был с веревкой на шее, так и бросился бежать, не глядя на разрывы.

Отбежав порядочно, я бросился под настил пола разрушенного дома и набросил на голову пальто. Дело было в конце октября, то ли в начале ноября, и я был в зимнем пальто. Когда я встал после обстрела, то пальто было похоже на «царскую мантию»,- из синего пальто всюду торчала вата». [10]

Слайд  20 Страница 10. «Наступила тишина»

«Не только мы до сих пор вспоминаем с глубокой благодарностью людей, которые помогли нам пережить то страшное время, а и своим внукам рассказываем о них. Дошли мы до хутора Воробьёвка. Прекрасный там человек был староста, и мы прожили там месяца два. Потом нас всё-таки опять выгнали, староста дал нам кривую выбракованную лошадь, и мы двинулись до станции Романовской, из которой румынские части уже отступали. В Романовской нас приютили в доме, из которого хозяйка убежала вместе с немцами, и мы в нём прожили до счастливого зимнего утра, когда проснулись и увидели своих родных солдат-освободителей.

На всю жизнь запомнилось мне то утро. По улице шли наши солдаты, но уже не такие, каких мы видели при отступлении в Сталинграде. Теперь они были хорошо обмундированы, в шубах, валенках. Мама всю ночь пекла для них блины, а около дома была походная кухня с добрым борщом».

«25 ноября вечером наступила тишина, отполз наш дедушка недалеко от блиндажа, разорвалась мина, и осколком убило его, не стало нашего дедушки Андрея. Его похоронили рядом в яме с блиндажами. 29 ноября я папу видела в последний раз, он забегал, как всегда, на минуту, даже успел нас с мамой поцеловать, сказав на прощанье: «Мы скоро погоним немца». А бои всё продолжались. Декабрь, январь, холода заставляли сидеть на месте, бои шли, но реже. Чудом уцелевшие, мы только в конце января увидели бледных, каких-то угрюмых своих всех родственников».

«Нет больше панов, отец!»

«Отступление немцев мы почувствовали, когда они подожгли свои склады. Склады горели всю ночь. Опять никто не спал, ждали утра. Утром маминой сестры муж, дядя Вася Горланов, видит у колодца солдата. Взял в руки вёдра — и к колодцу, говорит солдату: «Пан, пан, я за водой». А солдат поворачивается к нему и говорит: «Нет больше панов, отец!».

Сколько было радости! Весь скарб — и домой. На свои места».

«Освобождение Сталинграда от немцев мы встретили на развалинах Водоотстоя. Сколько было радости при виде наших солдат. Их обнимали и плакали от счастья. Солдаты делили свои скудные пайки с нами, опухшими от голода».

«Когда немцы были уже окружены, мы, вездесущие сталинградские мальчишки, помогали нашим трофейным командам собирать трофейное оружие, которое ссыпали в кучу около клуба Ворошилова. Многие наши ребята подорвались тогда на минах, щедро расставленных немцами. Я отделался лёгким ранением кисти правой руки.

За оказанную помощь военным мне была выдана справка для получения медали «За оборону Сталинграда». К большому моему сожалению, я их не сохранил, да и не до этого тогда дело было».

«В подвалах, земляных норах, подземных трубах – всюду, где прятались жители Сталинграда, несмотря на бомбежки и обстрелы, теплилась надежда – дожить до победы. Об этом, вопреки жестоким обстоятельствам, мечтали и те, кто был угнан немцами из родного города за сотни километров. Ираида Модина, которой было 11 лет, рассказывает о том, как они встречали бойцов Красной Армии. В дни Сталинградской битвы их семью – мать и троих детей фашисты загнали в барак концлагеря. Чудом они выбрались из него и на другой день увидели, что немцы сожгли барак вместе с людьми. От болезней и голода умерла мать. «Мы были полностью истощены и напоминали ходячие скелеты, — написала Ираида Модина. – На головах – гнойные нарывы. Мы с трудом двигались… Однажды наша старшая сестра Мария за окном увидела всадника, на шапке которого была пятиконечная красная звезда. Она распахнула дверь и упала в ноги вошедшим бойцам. Я помню, как она в рубашке, обхватив колени одного из бойцов, сотрясаясь от рыданий, повторяла: «Спасители наши пришли. Родные мои!» Бойцы кормили нас и гладили наши обстриженные головы. Они казались нам самыми близкими людьми на свете». [11]

Слайд 21  Победа в сердце каждого!

Лилия Сорокина «Дети Сталинграда»

«По морю плывет белый пароход с большой трубой и красным флагом… На нем крупно написано: «Победа». А под рисунком подпись: «Бойцы возвращаются с фронта. Чьи-то папы едут домой».

Отец Толи Арчакова, как и многих ребят, никогда не вернется — он погиб, защищая Родину. Мальчик знал это. Свою тоску и грусть он вложил в этот рисунок». [12]

Воспитанник детского дома в свои шесть лет уже точно знал, что его отец никогда не вернётся с фронта.

Звучит песня «Журавли» в исполнении Марка Бернеса

Слайд  22  Участвуем!

Общее обсуждение с детьми перспектив и организации подготовки к участию в следующих мероприятиях:

  • Акция «Бессмертный полк»,
  • Проект «История моей семьи в истории Великой Отечественной войны»
  • Раздел «Наш взвод героев» на школьном сайте, фильм на основе материалов проекта.

Слайд  23  Акция «Бессмертный полк» с участием учеников гимназии.

Слайд  24  Воссоздание семейного альбома (семейные проекты и их презентации к 9 мая и к юбилею Победы под Сталинградом).

Слайд  25  Проект «История моей семьи в истории Великой Отечественной войны».

Учитель проводит обсуждение на основе примера готового проекта 5-классницы (или другого ученика). Здесь прилагается презентация 2, которая представляет собой первоначальный вариант проекта, подготовленный ученицей 5-го класса вместе с родителями. Далее он будет дорабатываться, дополняться, обрастать новыми деталями, которые ребенок-автор будет переосмысливать и включать в данную работу в виде текстовых (информационных) фрагментов, фотоснимков, документов и т.д. сначала к 9 мая, затем к 75-летию Победы под Сталинградом.

Список литературы

  1. Окуджава Б. До свидания, мальчики // Любовная лирика русских поэтов & Антология русский поэзии / Пётр Соловьёв [Электронный ресурс]. URL:  http://www.stihi-rus.ru/1/okud/13.htm
  2. Кравцов В. Л. Поимка лазутчиков // Подвиги военного Сталинграда. — [Электронный ресурс] URL: http://detistalingrada.narod.ru/index/podvigi_detej_voennogo_stalingrada/0-11
  3. Малютина М.И. Работа в госпиталях // Подвиги военного Сталинграда [Электронный ресурс]. URL: http://detistalingrada.narod.ru/index/podvigi_detej_voennogo_stalingrada/0-11
  4. Сорокина Л. Дети военного Сталинграда: документальная повесть. – Волгоград: Нижне-Волжское книжное издательство, 1972. – 15 с. [Электронный ресурс]. URL: http://www.rulit.me/books/deti-stalingrada-read-442405-1.html
  5. Дроботов В.Н. Босоногий гарнизон [Электронный ресурс]. URL: http://www.rulit.me/books/bosonogij-garnizon-read-244446-1.html
  6. Украденное солнце… Воспоминания детей, переживших Сталинградскую битву. Нельзя, чтобы такое забылось [Электронный ресурс]. URL: http://shurafam.livejournal.com/61644.html
  7. Киселев М.Н. Труд на производстве [Электронный ресурс]. URL:  http://pandia.ru/text/78/281/3552.php
  8. Участники боевых действий [Электронный ресурс]. URL:  http://feldgrau.info/other/3428-o-chem-molchali-deti-stalingrada
  9. Герои России. О чём молчали дети Сталинграда [Электронный ресурс]. URL:   http://www.perunica.ru/geroi/5443-o-chem-molchali-deti-stalingrada.html
  10. Русанова Галина Михайловна [Электронный ресурс]. URL: http://feldgrau.info/other/3428-o-chem-molchali-deti-stalingrada
  11. Голод, пожары и мёртвые. Воспоминания детей Сталинграда о ноябре 1942 // Аргументы и факты. – 2015. – 19 ноября [Электронный ресурс]. URL:  http://www.aif.ru/society/history/golod_pozhary_i_mertvye_vospominaniya_detey_stalingrada_o_noyabre_1942_god
  12. Сорокина Л. Дети военного Сталинграда: документальная повесть. – Волгоград: Нижне-Волжское книжное издательство, 1972. – 15 с. [Электронный ресурс]. URL: http://litlife.club/br/?b=280813&p=2

Материалы к уроку мужества

«Украденное солнце» (Сталинград: дневник военного детства)

Видео «Сталинградская битва»

https://go.mail.ru/search_video?rf=20534094&sbmt=1485637153351&fm=1&gp=900196&q=%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%B1%D0%B8%D1%82%D0%B2%D0%B0&us=15&usln=1&usstr=%D0%A1%D1%82%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D1%80%D0%B0%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F+&usqid=234183fa06878bde&hasnavig=0&d=327492726&sig=1ece94cc27&s=vk.com

Музыкальное сопровождение: Марк Бернес, «Журавли»

https://go.mail.ru/search_video?rf=20534094&fm=1&gp=900196&q=%D0%9F%D0%B5%D1%81%D0%BD%D1%8F+%22%D0%96%D1%83%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BB%D0%B8%22&frm=ws_p&d=778939864&sig=900c12f706&s=my.mail.ru

Повесть «Босоногий гарнизон», Дроботов Виктор Николаевич, 1968 г., 24 с.

http://fanread.ru/book/8772946/?page=1

Об авторе книги

Дроботов Виктор Николаевич (19.10.1926,  Сталинград — 17.11.1994, Волгоград)  — журналист, русский прозаик, член Союза писате­лей СССР. С 1949 г. после демобилизации работал в «Молодом ленинце», «Сталин­градской правде», многие годы был собственным корреспондентом «Советской России».

Автор книг «Донская быль» (1953), «Галстук цвета зари» (1962), «Босоногий гарнизон» (1962), «Ясность» (1963), «Исполнение долга» (1965), «Сталинградский репортаж» (1971), «Я к вам вернусь» (1978), «Пока горит свеча» (1994) и др. Публико­вался в журналах «Дон», «Нева», «Отчий край».

http://www.rulit.me/books/deti-stalingrada-read-442405-3.html

Лилия Сорокина, «Дети Сталинграда», Нижне-Волжское книжное издательство, 1972, 78 с. Документально-публицистическая повесть.

http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Ozhegov-term-7111.htm

С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова Толковый словарь русского языка, по нему устанавливаем значения слова «дневник».